Тенор из прекрасного далёка. Как пианист из Бехтеевки стал солистом Мариинского театра

Антон Халанский дебютировал на сцене знаменитого санкт-петербургского храма искусств два года назад, исполнив короткую роль персидского принца в опере «Турандот». Сейчас в репертуаре нашего земляка — более 10 сыгранных партий.

Голова с плеч

Слово «дебют», признаётся Антон, звучит слишком громко для той памятной премьеры, состоявшейся в январе 2018 года. Гордая и своенравная дочь китайского правителя, как известно, придумала коварный план для женихов, выстроившихся в очередь за её сердцем: мужем строптивой девушки станет лишь тот, кто разгадает три загадки. В случае неудачи юношей ждала неминуемая казнь. Халанский, вернее, его персонаж тоже попытал счастья добиться расположения Турандот, но, увы, оказался бессильным. Идя на эшафот, он тем не менее испытывал огромное счастье: по сценарию от того, что хотя бы увидел желанную принцессу, а по велению души — от того, что впервые находился на сцене величайшего театра.

«Уже за кулисами, перед тем как палач „отрубил“ мне голову, спел всего одно слово, — рассказал, смеясь, Антон. — „Турандот“. Зрители даже не видели, как я это сделал. Вот и весь дебют. С тех пор моя голова в опере летит с плеч регулярно: роль влюблённого принца стала именной».

Позже солист примерил на себя образы иезуита и боярина Хрущёва в «Борисе Годунове», Кузьки в драме «Хованщина», имитировал пьяного казака в «Мазепе», появлялся в роли отца Елустафа в «Обручении в монастыре» и Ремендадо в легендарной «Кармен». Вокалист из Бехтеевки, вдохновлённый творческой атмосферой города на Неве и мощными голосами кумиров, с удовольствием погрузился в академическое пение и наслаждался каждым мгновением, проведённым в окружении любимой музыки. Одновременно учился, работал над ошибками и прокладывал собственную дорожку в профессии. Заодно — и в сердца поклонников.

Самый главный

Искусство будоражило воображение юноши ещё в школе, поэтому, получив аттестат о среднем образовании, поступил на отделение фортепиано в Губкинский государственный музыкальный колледж, который окончил в 2011 году. Начал петь в Бехтеевском доме культуры, выступая на праздничных концертах, а потом почувствовал: под сводами сельского ДК стало тесно. Хотелось покорять вершины новых творческих олимпов, добиваться более серьёзных результатов, развиваться и становиться сильнее. Антон отправился в Москву, где брал частные уроки по академическому вокалу у преподавателей ГИТИСа и Академии хорового искусства имени Попова. Но главным своим учителем считает педагога Белгородского института искусств и культуры Николая Амелина, с которым познакомился случайно.

«В академическом вокале самая важная фигура — преподаватель, — поделился мнением Халанский. — Можно загубить карьеру, выступая в миланском театре „Ла Скала“, если имеешь некомпетентного наставника, а под руководством грамотного специалиста — легко состояться в провинциальной филармонии. С Николаем Амелиным в этом смысле мне очень повезло».

Минимальный набор

Разве для качественного пения недостаточно наличия слуха и дарованного природой голоса? Оказывается, нет. Голос ставят. С помощью талантливого преподавателя, убеждён солист Мариинки, запоёт практически любой. Правда, у всех будет свой потолок. Если речь идёт об академическом вокале, то в минимальный набор кроме нотной грамоты и слуха входят неплохое знание итальянского, французского и немецкого языков. Чрезвычайно важно понимать, о чём ты поёшь, а не просто красиво исполнять вызубренный текст. Попытка скопировать чужое идеальное выступление заранее обречена на провал.

«Конечно, я постоянно слушаю великих мастеров оперы Владимира Атлантова, Сергея Лемешева, Лучано Паваротти, Марио Дель Монако, — признался Антон Халанский, — но в первую очередь для того, чтобы настроиться на спектакль, услышать что‑то новое и оригинальное, почувствовать прилив энергии. Перед концертом это важно».

Кстати, в минимальный набор оперного певца включена и физическая подготовка. Нет, бегать многокилометровые кроссы и преодолевать полосы препятствий солистов никто не заставляет, но двухчасовая зарядка в день спектакля на повестке обязательно значится. Мощное силовое пение подразумевает элементарную выносливость организма. Здоровый образ жизни, одним словом, приветствуется.

А вас, Халанский, попрошу остаться

Из столицы Антон опять вернулся в Бехтеевку. Какие планы, мистер Халанский? Поступить в Московскую государственную консерваторию имени П. И. Чайковского! Увы, не прошёл по конкурсу. Попробовать себя в народном фольклоре? А давай! И хоть сама идея не очень нравилась, однако резюме с записями своих выступлений в русский народный хор имени М. Е. Пятницкого и Кубанский казачий хор всё‑таки отправил. На следующий день из Краснодара позвонил сам художественный руководитель Виктор Захарченко и пригласил на прослушивание. Поехали.

«Меня приняли на работу, и я начал петь совершенно другую музыку, — вспомнил с улыбкой мой собеседник. — Конечно, грезил об опере, продолжая слушать Атлантова и Доминго, и чувствовал, что надолго меня не хватит, но выбора на тот момент не было. Помог случай».

Он произошёл в ноябре 2017-го, когда Кубанский казачий хор пригласили в Санкт-Петербург принять участие в спектакле, посвящённом 100-летию Великой Октябрьской революции. Да-да, именно в Государственный академический Мариинский театр на Театральной площади, 1. И сердце Халанского забилось сильнее.

«В театре я быстро сориентировался и напросился на прослушивание, — продолжил немного взволнованно певец, как будто заново переживая ту ситуацию. — Меня проэкзаменовали, но отправили к Валерию Гергиеву. Встретиться с ним тогда не получилось, а позже мы всё‑таки познакомились: 28 декабря 2017-го я приехал из Краснодара в Питер, чтобы спеть, пожалуй, самую главную партию. Маэстро послушал меня в антракте спектакля, в котором работал, и предложил остаться. Под аккомпанемент Григория Якерсона».

Долой перегородку и… главную роль!

Антон незаметно для самого себя быстро вошёл во вкус и воодушевлённо брался, образно говоря, за всё, что плохо лежало. Сопель из «Садко», второй крупье из «Игрока», слуга Амелии из «Бала-маскарада», Парпиньоль из «Богемы» и даже голос за кулисами в «Войне и мире» — наш солист исполнял короткие роли выразительно и по‑своему, стараясь вложить в них самого себя, запомниться зрителям искренностью. И однажды понял: чтобы развиваться в профессии, нужно выпрямить свою носовую перегородку.

«Она мешала петь, искажала звучание, поэтому и решился на операцию, — сказал Халанский. — В это же время я, наконец, получил главную роль в опере „Любовный напиток“. Хирургическое вмешательство откладывать не стал, потому что был уверен, что за месяц до премьеры восстановлюсь. Я действительно успел. Но после работы врача голос приобрёл низкие тона, стал более драматичным. Не переживал бы так, если бы не одно обстоятельство: к главной роли в „Любовном напитке» он явно не подходил».

Впрочем, скоро выяснилось, что повода для тревоги вовсе нет. Хирург, выпрямив злосчастную перегородку, закрыл двери в одну категорию ролей, но открыл в другую, самую желанную для Антона. Теперь его тенор заполняет пространство такими же мощными волнами, как это делали его кумиры — Атлантов и Дель Монако. За три месяца Халанский самостоятельно освоил шесть-семь главных ролей из разных спектаклей в надежде, что хотя бы одна из них ему когда‑нибудь достанется.

Магия музыки

Каждый спектакль для солиста — огромное событие. Есть что‑то магическое, считает он, в этом уникальном действе, происходящем на глазах у множества зрителей. С чем сравнимо? Пожалуй, с церковной службой. Люди, заранее зная, что будет происходить под куполом храма, осторожно переступают порог, боясь нарушить созданную Богом идиллию, смиренно опускают голову перед иконой, священником, Господом. И слушают его, словно погружаясь в другой мир. Так же и в театре.

«Эта музыка однозначно влияет на сознание, — уверен солист Мариинского. — Даже если я сижу в гримёрке и слышу первые звуки оркестра, что‑то меняется и внутри, и вокруг. Включаются какие‑то тайные механизмы, заставляющие волноваться, сопереживать, дающие мощную духовную энергию. Трудно описать словами. Нужно почувствовать».

Напоследок не удерживаюсь от соблазна и прошу Антона исполнить хотя бы первую его партию, состоящую из имени китайской принцессы. Он отказывается, объясняя: если бы изначально знал, что его ждёт не разговор с журналистом, а зрительская аудитория, то и настроился бы на встречу соответственно. А спеть что‑либо в суете и наспех — только во вред. Надо ехать в Мариинский. Настроиться и ехать. Чтобы погрузиться в тот самый мир, с мурашками по всему телу, с натянутыми до предела душевными струнами, чтобы стать добрее, терпимее, лучше.