Испытание спецназом. Почему Евгений Ворновской из Шеино гордится службой в 12-м отряде

Для уроженца Корочанского района понятия чести и воинского долга не пустые слова, а важные ориентиры, взятые за правила 20 лет назад. И не только потому, что он старший брат Героя России Юрия Ворновского.

Вояки с детства

В семье Василия и Надежды Ворновских сыновья родились один за другим: в июне 1978-го громогласно объявил о своём появлении первенец Евгений, в октябре следующего года свет увидел Юрий. Мальчишки учились ходить и разговаривать, делить друг с другом конфеты и не ссориться из‑за подаренных игрушек, мальчишки учились жить по справедливости и отстаивать собственные интересы в уличных драках. Вместе катались на лыжах, ездили на велосипедах рыбачить, шумно гоняли мяч с соседскими ребятами, а ещё они всегда соперничали между собой, стараясь не уступать друг другу, быть в чём‑то сильнее и лучше.

«Однажды мы принимали участие в соревнованиях по лыжным гонкам, проходившим в Короче, — вспомнил Евгений. — Юрка бежал впереди, а я догонял. Когда приблизился к нему вплотную, крикнул: „Лыжню!“ Никакой реакции. Крикнул опять — безрезультатно. Так и не пропустил меня брат, только ходу прибавил. Пришлось обходить его слева».

Через несколько лет судьба позаботилась о том, чтобы призывникам из Шеино, несмотря на разницу в возрасте, одновременно вручили повестки: Женя по состоянию здоровья получил отсрочку от службы в армии на год, поэтому защищать Отечество оба отправились в июне 1998-го. Старший оказался во внутренних войсках в Нижнем Тагиле, а младшего по его настоятельной просьбе ждала учебная часть ВДВ в городе Коврове Владимирской области.

В подарок сапоги и портупея

Позже в редких письмах Юра с некоторым сожалением признавался: надо было идти в одну воинскую часть, как и хотел отец. И военный комиссар Шебекинского райвоенкомата, откуда призывались парни после окончания местного промышленно-экономического техникума, не возражал, чтобы события развивались именно так. Однако этому тогда категорически воспротивился Юра. Женя по физическим характеристикам не подходил для воздушно-десантных войск, а служить в милицейском батальоне младший отказался наотрез. В чём сила, брат? Сила, конечно, в правде. И в ВДВ. А пока они только примеряли камуфляжную форму.

«18 июня я прибыл в расположение воинской части, заодно отметил 20-летие, — рассказал Евгений. — От старшины „в подарок“ получил кирзовые сапоги и портупею. В составе наряда ППС патрулировали улицы Нижнего Тагила, обеспечивали общественный порядок в городе. Служба нравилась. Но спустя два месяца замполит неожиданно объявил: милицейский батальон расформирован».

Пойду в спецназ!

На место постоянной дислокации в милицейские казармы прибыл 12-й отряд специального назначения внутренних войск МВД России «Урал». Бравые бойцы отборного подразделения вызывали у молодых солдат и восторг, и уважение, и страх. Впрочем, у тех, кто восхищался выправкой спецназовцев элитного соединения, сразу появился шанс влиться в его ряды. Тот же замполит сообщил, что желающие продолжить службу в «Урале» могут написать рапорт о переводе в новую часть. Евгений Ворновской был одним из немногих, кто решился на серьёзный шаг.

«Подумал тогда: Юрка в ВДВ, а я улицы патрулирую? — поделился брат героя. — Что рассказывать‑то буду, когда вернёмся со службы домой? Детское соперничество и здесь вышло на передний план. Поэтому решил: пойду в спецназ».

После относительно спокойных дежурств в составе милицейского наряда ППС для новобранцев 12-го отряда, образно говоря, началось совершенно иное летоисчисление. Представления об армии и жизни в целом изменились, когда ежедневно стали заниматься боевой, огневой, физической, тактической подготовкой, когда при полном снаряжении бегали многокилометровые кроссы, отрабатывали освобождение условных заложников или уничтожали воображаемого противника. И хотя подобные тренировки типичны для элитных подразделений, личному составу тем не менее было известно: служебная командировка в Чеченскую республику не за горами.

Шаг влево, шаг вправо

Осенью 1999-го Женя получил письмо от Юры, в котором брат сообщил, что находится в Дагестане. Несколько строк, написанных родным человеком, как будто ненадолго растопили лёд в душе бойца спецназа. Суровые армейские будни в ту минуту словно растворились в воспоминаниях о том, как они проводили время: катались на велосипедах и хулиганили по‑детски, учились в школе и занимались спортом, постоянно соперничали, не желая уступать первенство. Помнишь, брат, нашу семейную поездку на Кавказ? В 1990 году на машине вместе с родителями и сестрой Татьяной мы впервые приехали к подножию Эльбруса. Собирались по канатной дороге взобраться наверх, а ты испугался высоты и отказался подниматься. А потом поехали в Грозный. Помнишь?

31 декабря 1999-го отряд специального назначения прибыл в чеченский Моздок, погрузился в автомобили и отправился в Ачхой-Мартан. Бесконечные холмы и горящие повсюду нефтяные факелы — первое, что увидел и запомнил корочанец по дороге к новому месту службы. Приказ — восстановить конституционный порядок на территории республики.

«Спать будете на земле в палатках. Курить запрещено, работает снайпер. Прежде чем сделать шаг влево, шаг вправо, осмотритесь: везде растяжки, — предупреждали их уже на месте. — Усвойте главное: это зона боевых действий».

Дядь, дай патроны!

То, что игрушки с изнуряющими боевыми, физическими, огневыми и прочими подготовками остались в прошлом, Женя понял сразу. Да, именно игрушками казались теперь прежние нагрузки, от которых порой становилось невыносимо. Здесь всё воспринималось иначе. В течение первой недели погиб сослуживец, подорвавшийся на «Урале». Потом ещё двое, потом трое. Евгений служил в группе боевого обеспечения, охраняя пункт временной дислокации подразделения. Задача архиважная: и муха не должна проскочить.

«Проводили так называемые зачистки населённых пунктов, проверяли документы у местных жителей, — говорит Евгений. — Все такие операции, к счастью, обходились без вооружённых столкновений, но удивляло и настораживало другое. По улицам бегали мальчишки. Маленькие совсем. Протянешь иногда кому‑то конфеты, а в ответ слышишь: «Дядь, дай патроны!» Атмосфера войны чувствовалась остро».

Очередное письмо от Юры опять всколыхнуло: «Я в Бамуте». Это же совсем рядом! Как ты там, брат?

Если Родина-мать позовёт

О гибели Юры Женя узнал от замполита примерно через неделю после трагедии. Не верил. Плакал. Не может быть! Вы ошиблись. Юрий Васильевич Ворновской, десантник, Корочанский район. Да, всё верно. Брат. Не может быть! Не может быть! Женю демобилизовали раньше срока. После похорон долго переваривал в себе произошедшее, вспоминал прожитые годы, размышлял о том, как будет жить дальше.

«На моё становление как человека повлияли три фактора: родители, школа и 12-й отряд специального назначения, — уверен Евгений Ворновской. — Семья, педагоги и боевое братство закалили меня и сделали крепче. Благодарен им очень за то, что подарили мне бесценный жизненный опыт. Если Родина-мать позовёт, встану на её защиту в первых рядах. Убеждён, что так в России поступит каждый мужчина. У нас это заложено на генетическом уровне».