Выручала Мулатка. Выхоженная лошадка ответила добром за спасениеНовость

Алёна Исакова из Корочи обнаружила письмо бабушки, Ольги Дмитриевны Фурмановой, перебирая старые вещи. Это был рассказ о себе. Алёне он показался очень любопытным. Она поделилась находкой с читателями районки.

«Окончив семь классов Кощеевской школы, поступила в Корочанскую рабоче-крестьянскую школу, а потом мне, девчонке, вручили разбитый колхоз «Строитель социализма». Состоял он из семи деревянных амбаров под зерно, сарая для 12 тягловых волов, 10 коров, были ещё овцы, куры, 50 свиней и хряк.

Однажды военные привезли в колхоз раненую лошадь и хотели её пристрелить, чтобы она не мучилась. Я уцепилась за неё:

— Не дам, постараюсь выходить!

Они ответили:

— Проверим.

А лошадка так смотрела на меня, словно хотела сказать: «Заступись!»

Я стала её кормить, приносила из дома заваренный чистотел, промывала раны. Одним словом, спасла Мулатку. Она, как увидит меня, бежит и норовит носом прислониться. Меня потом Мулатка очень выручала. На ней верхом ездила зерно от молотилки забирать.

Как‑то весной в половодье пригласили меня в соседнее село на совещание. Запрягла я свою выхоженную лошадку. А со мной Донюшка просится в больницу. Утром выехали, вода шла тихо. В Пестуново пробыли до обеда. Обратно едем: дорогу затопило. Я остановила Мулатку, запряжённую в сани, перед глубокой впадиной, ослабила вожжи, доверив ей. Она умно смотрела на воду. Постояв минут пять, стала потихоньку входить, всё глубже и глубже, а потом поплыла. Это только надо было видеть. И мы с ней на санях плыли. Донюшка от страха стала плакать. Лошадка стремилась к берегу. У края она приостановилась и, набрав воздуха в лёгкие, сделала рывок, вонзив свои копыта в подтаявший берег. Мы на санях повисли в ужасе, но Мулатка рванула, ещё прыжок — и тут мы спасены! Живыми приехали домой.

Старики, услышав мой рассказ, плакали. Лошадку я определила в колхозный сарай, протёрла щёткой, напоила, накормила и пошла домой к братьям.

Папа наш погиб 23 июля 1943 года, защищая село Мясоедово Белгородского района. Мы, четверо детей, трудились не покладая рук. Все вышли в люди.

Мой паренёк Жора в 1943 году уходил на фронт. Я в то время болела тифом. Он зашёл ко мне проститься. Поцеловал меня, сунул записку под подушку и ушёл. В дороге сам заболел, но его домой не отпустили. Служил в Мурманске. Быстро овладел шофёрской специальностью, так и крутил баранку: три года войны, да ещё четыре после. Всё это время его ждала. В апреле 1950 года мы стали мужем и женой.

Колхозы начали укрупняться, я сдала дела в Кощеево. Жора устроился в Короче на полуторку и забрал меня с собой.

Жили мы дружно, в любви. Начинали всё с нуля, он тоже сирота. Воспитали двоих сыновей».

Ольга Дмитриевна Фурманова