Зима 1954 года выдалась очень снежная, но без суровых морозов. Уходящий год запомнился тем, что мы стали жить во вновь образованной Белгородской области. Новый областной центр был от Корочи всего в 54 км. Со временем эта сравнительно небольшая область стала одной из самых развитых в стране.
К этому времени моя многострадальная Родина уже заметно восстановила разрушенное войной народное хозяйство. Мы, сироты, дети войны, почувствовали это на себе — нас в детском доме стали лучше кормить. Для всех воспитанников купили костюмы, и мы в них щеголяли на праздники. Всем, кому было больше 12 лет, купили лыжи и коньки, а самым маленьким — санки. После страшной войны в стране осталось более 6 млн сирот. И государство изыскивало средства, чтобы каждый из нас был одет, обут и достаточно накормлен. Мы уже не испытывали такого голода, как в сороковых.
Тогда было так туго, что приходилось заниматься искусством предпринимательства. Я пристал к группе старших ребят, которые заготавливали дрова для кухни. Пытался помогать: и пилить, и колоть дрова, но быстро уставал. Однако сиротская солидарность не знает границ! На вытянутые ручонки ребята накладывали дрова, и я нёс их на кухню, выкладывал у печи. На кухне так вкусно пахло борщом, кашей, хлебом! Повар тётя Маруся носилась с половником в этом царстве кастрюль, не замечая меня.
Упрямый краснощёкий мальчуган подходил к этой королеве, дёргая за фартук: «Тётя Маруся, я дрова принёс!» Та всплёскивала руками: «Ах, Ванюша, ах, умничка!» Она скрывалась за занавеской и через минуту выносила заработанный честным трудом кусок хлебушка, посыпанный солью. «Спасибо», — шептал я и уплетал этот подарок судьбы, не выходя из кухни.
Меня научили в детском доме всему. Десять лет назад я делал ремонт в своей двухкомнатной квартире. Никого из мастеров не приглашал. Белил потолки, клеил обои, настилал полы из ламината, даже укладывал кафельную плитку в ванной комнате и на кухне. Всё своими руками. Качество хорошее.
К празднованию Нового года мы готовились задолго и тщательно. Ставили спектакли на темы русских народных сказок. Маски и костюмы лепили и шили сами. Всем этим действом руководил наш любимый воспитатель Юрий Гольцев. Он же был создателем и руководителем детского духового оркестра.
Завуч Николай Пашков был настолько опытным педагогом, что от его глаз нельзя было утаить ни одной шалости. Приходит как‑то сосед к директору нашего «инкубатора» с жалобой, что мы обнесли весь урожай грецкого ореха. Странная логика у соседа. Грецкий орех — редкое, а в ту пору, можно сказать, экзотическое дерево для Корочи и области. И никто из нас, детдомовцев, ни разу в жизни не пробовал грецкого ореха. В нашем коллективе дураков не было. Выбираем ночь потемнее, тут же почистили орехи от скорлупы и хорошо закончили ужин.
На следующий день окончились занятия — и тут перед обедом команда на построение. Все подумали, что объявят о необходимости помочь колхозу убрать урожай картофеля.
Появляется завуч с пионервожатой. Идут вдоль строя. Николай Павлович просит каждого показать ладони и диктует Зое Григорьевне фамилии тех, кто ограбил соседа. Ладони воришек были светло-коричневого цвета. Вот почему немцы не могли выиграть войну у таких солдат, как Николай Павлович, ведь он — участник Великой Отечественной.
Как и в прежние годы, ёлку привезли после обеда, ближе к вечеру. В актовый зал её заносили со стороны улицы Карла Маркса через парадный вход, который обычно был закрыт. Наряжали красавицу весь день 31 декабря, да с такой секретностью, что даже замочные скважины заклеивались.
В обычные дни мы почти до ужина штурмовали кто на лыжах, кто на коньках, а кто на санках все холмы маленького, уютного городка. В родные пенаты возвращались настоящими снеговиками. А в этот вечер ужин был такой праздничный и вкусный. А потом мы наряжались в костюмы белочек, зайчиков, мышек по сценарию наших постановок. Мне достался костюм волка. Я был такой худой и длинный. А моё доброе лицо закрывала волчья морда. Натуральный лесной бандит!
Мы строились в коридоре. И вдруг — открывается дверь в актовый зал. У нас невольно рты открылись от восхищения. Господи! Какая же она была красивая, ёлка! Разноцветные лампочки гирлянд мигали, игрушки сверкали, были и игрушки, сделанные нашими детскими руками.
Вдоль стен стояли стулья, на которых сидели наши гости — представители предприятий и колхозов — шефы. Это на их средства мы получали подарки. Ведь они понимали, что каждый из нас ждал каждый день: вот сегодня появится мой папа и поднимет меня на руки, а мама обнимет и будет долго-долго целовать в щёки.
И вот мы под аккорды кружимся в хороводе и поём песню о ёлочке, зайчишке, который шагал вокруг неё, пока её не срубили нехорошие люди и не привезли к нам. И вот апофеоз новогоднего праздника. Наконец‑то появились Дед Мороз со Снегурочкой, а за ними звери тащили мешки с подарками. Тут уж мы во всю мочь орали, чтобы ёлочка зажглась со всеми огоньками до самой верхушки. Под самым потолком вспыхнула рубиновая звезда. Дед Мороз поздравил нас с праздником.
А утром уже были каникулы, и спали мы до самого восхода солнца. Погода была чудесная, и дежурный воспитатель объявил, что зарядку будем делать во дворе. Мы в одних нижних рубашках выбежали во двор и со смехом начали пробежку. Вдруг ворота во двор открылись, и вкатились сани, запряжённые тройкой лошадей. В санях стояли Дед Мороз и Снегурочка, заваленные мешками с подарками.
Вот так я встретил новый, 1955 год — последний год моего пребывания в Корочанском детском доме. Впереди меня ждали приключения на просторах Мирового океана. К ним я был готов!
Иван Кириченко