Деревенская закалка. Как пчёлы навсегда изменили жизнь Александра Кощукова из Алексеевки

Александр Кощуков много лет трудился в колхозе «Рассвет» пчеловодом. Не бросает любимого дела и сейчас. Часами может рассказывать об этих полезных насекомых. С читателями сетевого издания «Ясный ключ 31» он поделился своей историей.

Тяжёлый недуг

«Пчёлы — великие труженицы, обидно, что им уделяется всё меньше и меньше внимания, — начинает свой неспешный рассказ мой собеседник. — Их просто недооценивают. Мне по воле случая пришлось с ними связать свою жизнь, и, знаете, не жалею. С раннего детства меня одолевал деформирующий артрит, одна нога меня плохо слушалась, потому не взяли в армию. Мои сверстники бегали, прыгали, а мне не позволяла так вольничать болезнь. Знаете, очень переживал такую ущербность. Ребёнок есть ребёнок. Когда подрос, определили меня в колхозную кузницу молотобойцем. Работа тяжёлая, но для ног малоподвижная, больше приходилось махать руками».

Два года ковал металл в подмастерьях молодой колхозник, превозмогая подступавшую боль в суставах и усталость в конце рабочего дня. И родители, и колхозные специалисты видели, как нелегко приходится парню. Но он не подавал вида, настойчиво всё делал вопреки болезни и старательно выполнял все указания старших.

Профориентация по‑сельски

Трудолюбие, упорство, пытливость натуры парня ценили в колхозе и подыскивали ему работу исходя из возможностей здоровья. Да и пятилетнее образование в те годы считалось достаточным, чтобы получить какую‑нибудь специальность. Попытались приобщить его к животноводству, но он категорически отказался. Нужен был колхозу специалист-садовод. Профессия интересная, редкая тогда, по‑своему престижная. Но требовалось семилетнее образование, и Александр засомневался, осилит ли науку.

«Учёба мне давалась легко, однако вот не решился тогда на садовода, побоялся, что не осилю, а хотелось очень. Желание было огромное, переживал и сомневался. Получилось, сомнения пересилили, — задумчиво рассуждает Александр Егорович и, улыбнувшись, добавляет: Значит, оно было не моё».

Тогда часто колхозу приходили разнарядки, время послевоенное, специалисты разного профиля требовались везде, учебные заведения набирали группы для обучения. Главным бухгалтером в колхозе работал Иван Кривопустов. Кстати, он и пчеловодом был сильным, хоть и самоучка. Он отцу и предложил: «Егор, может твой Сашка на пасечника поедя, поучится?» Ох как я загорелся, меня будто стрелой внутри прострелило. Даже и раздумывать не стал — согласился. Так я с пчёлами и познакомился случайно, а ведь у меня и в роду никто не знал ни трутня, ни пчелы.

Наука пчеловождения

Очень большое желание появилось у сельского парня постичь незнакомую науку управления трудолюбивыми насекомыми. Девять раз пешком ходил с больной ногой из Алексеевки в Корочу, чтобы получить паспорт. Собрал необходимые документы и поехал в Шагаро-Петровское, село в Курской области, где работала школа пчеловодов. Для него всё было здесь интересно, поэтому до начала занятий целыми днями пропадал в школьной столярной мастерской, смотрел, как изготавливается пасечный инвентарь, сам вызывался помогать, тем более что хорошо к тому времени уже был знаком с плотницким делом.

«Я ещё подростком помогал деду вручную распиливать брёвна на доски и с топором управлялся уверенно. Мне было интересно, я так увлечённо наблюдал за столярными работами, что стоял не шелохнувшись», — вспоминает пчеловод.

Хваткий характер парня приметили преподаватели. И когда стали распределять абитуриентов, директор школы Дмитрий Раевский сказал: «В первой группе будут учиться те, кто окончил семь классов». И в этом списке учащихся прозвучала фамилия Кощукова.

«Я в начале растерялся, а потом поднялся и сказал, что окончил только пять классов, наверное, ошиблись, зачислив меня в первую группу, — улыбаясь, говорит Александр Егорович. — Директор ответил твёрдо: «Учись, из тебя пчеловод получится. И неплохой пчеловод». Вообще у нас были хорошие преподаватели и грамотные, и профессионалы большие. Как забыть уроки Михаила Нуждина? Когда он доходчиво и увлекательно рассказывал о разведении и содержании пчёл, вся группа сидела не шелохнувшись. У него старшие братья тоже работали по пчёлам — один в Курске в областном управлении сельского хозяйства, другой в министерстве в Москве».

Было в школе 60 га своей земли, где сеяли в основном пшеницу. Все работы выполняли учащиеся. Пришло время уборки зерна. В косари вызвался и Александр Кощуков. Наладил себе косу — отбил, наточил, подогнал под свой рост, как учили отец с дедом. Из числа учащихся половина были девчата, которых определили вязать снопы.

«Начали мы косить, надо было не просто свалить хлеб, а чтобы в валках колосок лежал к колоску. Оглянулся, получается хорошо, как и требуется, только не пойму, почему девчата не начинают. Потом догадался, поставил косу и пошёл к ним, показал, как это делается. Так замдиректора хотел меня на снопы поставить, ловко у меня это получалось, — смеётся мой собеседник. — Таких моментов за время учёбы много было, когда приходилось проявлять свои деревенские навыки. Да и директор меня из поля зрения не выпускал, как где‑то надо что‑то сделать, отправлял меня. Я не обижался и по сей день благодарен за ту науку».

Личные достижения

Вернулся Кощуков в родное село. Принял 100 запущенных пчелосемей и принялся наводить на точке порядок, используя усвоенные знания. Энтузиазм, молодецкий задор, пытливость характера, неуёмная любознательность заставляли работать с удвоенной энергией. А больная нога всё беспокоила, особенно вечером, когда приходил домой. На пасеке о ней забывал, не до неё было — дел невпроворот. Девять лет обновлял, укреплял, выводил из ступора закреплённое хозяйство молодой колхозник. Появились первые успехи, поощрения. И среди них — грамота, подписанная Сталиным. Но самым радостным достижением стало улучшение здоровья — меньше стала беспокоить нога, даже смог ездить на велосипеде.

«Пчелотерапия сделала своё дело: укусы пчёл ох как помогают. Сколько я их получил, и до сих пор получаю», — уверенно заявляет Александр Егорович.

Однажды вызвали в районный военкомат на медицинское освидетельствование и признали годным к строевой службе. Врачи в недоумении спрашивали, чем и как лечился, и услышали утвердительный ответ: «Лекарств не принимал, однозначно помогли пчёлы». Военком и вынес свой вердикт: «Будем призывать».

«А я теперь куда угодно, главное здоров», — согласился тогда призывник.

Но пасеку передать было некому, и колхозное руководство отстояло парня правдами и неправдами. Оставили до особого распоряжения. Через год вновь военные вспомнили о бывшем инвалиде.

«Но у меня уже было двое деток, потому и не довелось послужить», — подытожил рассказчик.

Разумная настойчивость

Немного помолчав и собравшись с мыслями, он поведал ещё один факт из своей интересной биографии — как перевели его из пчеловодов в плотники, которым в колхозном хозяйстве всегда дел хватало, а тут надумали строить новую ферму. Поехали с председателем Калиной Дмитриевым в соседний район, выбрали подходящий проект. Коровник на 200 голов возвели в хуторе Сороковка. Пришло время ставить крышу.

«Кровля по проекту предусматривалась смещённая и пологая, а руководство настаивало возводить верх из бруса, толщина которого была 6 сантиметров. Я им начал доказывать, что такая конструкция только до первого снега. Крепко ругался и с председателем, и с инженером-строителем. И добился, поставили стропила из кругляка, — вспоминает Кощуков. — Долго служил тот коровник».

Вернулся к пчёлам

Прошло массовое укрупнение колхозов. Вызвал председатель и сказал: «Егорович, принимай пасеку объединённую. Только ты можешь справиться. Больше некому, колхоз учил тебя. Не обессудь». Хозяйство получилось солидное, в 500 пчелосемей. Председателю пчёлы были обузой, и он всячески старался от них избавиться. Как‑то в беседе без свидетелей он попросил пчеловода: «Сделай так, чтобы они все погибли. Они нам не нужны».

— Меня такой разговор задел за живое, и я резко ответил — не дождётесь, пока я здесь, ни одна семья не пропадёт, — приводит фразы из давнишнего диалога Александр Егорович.

— А куда их прикажешь девать? — не унимался председатель.

— Так уж лучше продайте, — посоветовал пчеловод.

Нашли покупателя. Пчелосемьи были сильные, и приехавшие зоотехник и пчеловод из совхоза «Чуевский» Губкинского района, не задумываясь, забрали 350 ульев с пчёлами. Они им нужны были для опыления садов. Соответственно, с подачи председателя продали самые лучшие семьи, и пришлось Александру Егоровичу вновь, засучив рукава, приводить хозяйство в порядок. Колхозная пасека под его опекой вскоре опять стала передовой в районе. А председатель тогда лишь сказал: «Ох и упёртый ты, Кощуков».

«Поменяли у нас в колхозе председателя. Калина Васильевич принял областную контору пчеловодства. Год выдался для пчёл очень плохой, засушливый, бедный на медосбор. В августе, как и полагается, подготовили семьи к зимовке на самых минимальных запасах. А тут, к счастью, прошли дождики, и по стерне пошли сурепка и жабрей, стал поступать нектар. Я, недолго думая, под гнёзда поставил пустые магазины. И рамочки в них хоть и не совсем, но заполнились, — вспоминает случай Кощуков. — А тут в пчелопром комиссия из Москвы. И бывший наш председатель привёз её на мой точок. Главный зоотехник пчелопрома, вместе с гостями, посмотрев пасеку, сделала заключение, что я слишком много мёда оставил пчёлам в зиму. А ещё её возмутили дополнительные магазинные надставки. И потребовала, чтобы откачали мёд, а недостающее количество восполнили сахаром. Я наотрез отказался выполнять такое указание. Долго она меня пыталась вразумить, но я стоял на своём. Москвичи наблюдали молча, а потом говорят: «Ирина Михайловна, он всё правильно сделал. Мы только начали такую технологию проверять опытным путём, а он опередил нас и уже работает по ней в производственных масштабах». А Калина Васильевич добавил: «Ирина Михайловна, ты же знаешь — если он станет на своём, его не переубедишь, бесполезное дело».

С улыбкой сейчас рассказывает пчеловод о страницах своей богатой и интересной биографии, за строками которой кроются успехи и трудности, увлечённость и любовь к избранному делу, порой сложные производственные взаимоотношения и простой характер сельского труженика, до самозабвения преданного малой родине и профессии. Александр Егорович твёрдо верит, что крылатые труженицы не только «балуют» человека сладкими продуктами, делают людей добрее, но и помогают одолеть всякие недуги.