В деревне на одном месте никогда не усидишь. Почему Михаил Коробков предпочёл село городу?

Детство и юность Михаила Коробкова прошли в селе Белый Колодец. Спустя годы он снова вернулся в Корочанский район.

Родом из Прибалтики

«Моя малая родина здесь, в Белом, хотя родился я в Балтийске, или, как он раньше назывался, Пиллау, куда мама поехала восстанавливать разрушенный войной город. Тогда молодёжь ехала из села в поисках работы на торфоразработки, лесозаготовки, стройки. В Прибалтике и встретились мои родители. Отец на срочную службу призывался из Самарканда. Успел прослужить два года, и началась Великая Отечественная война. Воевал в отдельной штурмовой бригаде морской пехоты, защищая Заполярье, а после разгрома фашистов продолжил службу в Балтийске, демобилизовался только в 1946 году. Там они поженились, и через год появился на свет я, а ещё через год младший брат», — задумчиво произнёс Коробков.

Собеседник опустил глаза и прервал свой рассказ. Видно, нелегко ему даются воспоминания. Сосредоточившись, продолжил:

«Отец работал в совхозе. У него было много ранений, может быть, в них и причина появления тяжёлой болезни, которая быстро прогрессировала. Он попросил отвезти его к родителям в Джамбульскую область. Мне тогда было чуть больше года, брату два месяца, отца погрузили в поезд на носилках. И вот с такими попутчиками мать почти через всю страну ехала в гости к родным мужа. По её рассказам, от совхоза командировали сопровождающего, молодого парня, но помощи от него почти не было, приходилось и с детьми, и с больным мужем управляться самой. Повидавшись с родителями, отец умер в свой день рождения, ему исполнилось 30 лет».

Счастливого пути тебе, Миша

Вернулась Прасковья Коробкова в родное село. Подрастали мальчишки, затеяла строительство своего жилья. Годы были трудные, старалась успеть и на работе, и дома.

«Строились долго, я пошёл во второй класс, когда мы заселились только в одну половину хаты. С братом помогали маме по домашнему хозяйству, но что с нас малолетних было взять, всё лежало на её плечах. Нас воспитывала в строгости, спуску не давала, бывало, учила жизни и с помощью порки. Учёба в школе мне давалась легко. Получив свидетельство о восьмилетнем образовании, решил поступить в строительный техникум. Сдал документы, но пришлось забрать — общежития не давали, а снимать квартиру не позволило финансовое состояние семьи. Летом поработал в колхозе, а продолжил образование в Корочанской средней школе», — с улыбкой вспомнил Михаил Коробков.

Пока стояла хорошая погода, ежедневно ездил на занятия на велосипеде — 20 км в один конец. Зимой квартировал в районном центре. Много читал художественной литературы. А вот с учёбой дела обстояли сложнее.

«Поучившись немного в девятом классе, хотел бросать школу, доставалось мне от классной руководительницы Александры Суконцевой за успеваемость. Пока утром доберёшься в школу, уже не до учёбы, а вечером дома учить уроки не хватало времени, со скотиной надо было управляться. Да и в школе то соревнования, то ещё какие‑нибудь общественные дела. А иногда стыдно было выходить к доске отвечать. Перед входом в школу нас заставляли мыть обувь. Старые кирзовые сапоги, пока мокрые, ещё тёмные, и если вызывали на первом уроке, то выходил к доске, а начинают высыхать, становятся красноватыми, и я, подросток, стыдился своей бедности, потому часто под любым предлогом отказывался отвечать. Александру Тимофеевну мы считали слишком требовательной. Она была против моего ухода из школы, а я на её увещевания отвечал, что пойду работать на стройку. Однажды вечером мать, придя с работы, строго сказала: „Приезжала Суконцева и просила серьёзно поговорить с тобой, чтобы не бросал школу. Не дури, учись. У нас так в роду не делают, если взялся, значит, доведи до конца“. Так я и закончил одиннадцать классов», — продолжил убелённый сединой мужчина.

Школьные годы навсегда остались яркой страницей в памяти Михаила Коробкова. С особой теплотой он отзывается об учителях, которые, не считаясь с личным временем, искренне и бескорыстно служили своему делу, проявляя заботу и беспокойство о своих учениках.

«Недавно перебирал старые фотографии, и мне попалась открытка, которую мне, как и всем моим одноклассникам, на выпускном вручила Анна Павловна Максименко. В одиннадцатом классе она была у нас классным руководителем. Ровным, красивым почерком в ней написаны добрые напутственные пожелания педагога, которые заканчиваются словами: «Счастливого пути тебе, Миша!» Эта фраза трогает меня больше всего», — поделился Коробков.

Мамины глаза

Сама Прасковья трудилась не покладая рук, к этому приучала и сыновей. А в колхозе тогда главной «валютой» был трудодень, на который получали в конце года зерно.

«Досталось матери, работала и дояркой, и по наряду, и поварихой, и почтальоном, старалась для семьи. Бывало, соседи, в семьях которых работали несколько человек, развозят по улице хлеб, полученный на трудодни, на конных повозках, а мы с матерью вдвоём привезём её заработок на санках. Очень она переживала, — возвращается в прошлое собеседник. — Когда я забрал документы из техникума и определялся, как быть дальше, пошёл работать в колхоз по наряду. Началась уборка зерновых, на комбайн, пригнанный из МТС, требовался штурвальный», — рассказал Михаил Коробков. 

Председатель колхоза Иван Болтенков сказал: «У Прасковьи Коробковой двое ребят, возьмите одного из них в помощники». Так и свела Коробкова судьба с передовым механизатором района Владимиром Путилиным из Большой Халани.

«Отличный мужик, основательный, внимательный. С ним мы тогда хорошо работали. Я получил на трудодни почти две тонны хлеба. Тогда первый раз увидел глаза матери, наполненные счастьем и радостью, они светились и выражали столько положительных эмоций, что трудно описать их. И второй раз меня тронул её светящийся, излучающий материнскую нежность и гордость взгляд, когда мы с братом Николаем в один день вернулись со срочной службы. Никогда не забуду те моменты. Наверное, потому, что в жизни мамы их было не так много», — продолжил собеседник. 

Случай на производстве

Решил однажды Михаил Коробков найти работу в городе. Его приняли на профильный участок инструментального цеха завода «Сокол» шлифовщиком. Коллектив был дружный, работа нравилась. Но вскоре в Белгороде открыли новое предприятие, где ремонтировали карьерные самосвалы марки БелАЗ, изготавливали буровой инструмент для предприятий горнорудной промышленности. Новейшие на тот момент технические, технологические и организационные разработки, большие масштабы производства ставили завод в разряд престижных.

«На новом производстве интереснее было работать, появлялась возможность быстрее получить квартиру, и я вместе с частью своих коллег перешёл на авторемзавод, который сейчас называется АО «Гормаш». Взяли также в инструментальный цех станочником. Без отрыва от производства, как говорили тогда, получил заочно высшее экономическое образование. Проработал на заводе 33 года и за полтора месяца до выхода на пенсию получил серьёзную травму. Мастер попросил помочь на другом участке подтянуть выполнение плана, сделал на круглошлифовальном станке 21 деталь, успел услышать хруст металла и очнулся в реанимации. Вырвавшаяся деталь попала в лицо, превратив его в кашу. Больше двух часов медики челюстно-лицевого отделения хирургии областной больницы складывали воедино фрагменты костей и мышц», — поделился воспоминаниями Михаил Коробков.

Возвращение к истокам

Долго восстанавливался наш герой после производственной аварии. Потом вернулся в свой коллектив, где трудился ещё больше года, но травма напоминала о себе, уже не та была реакция, часто возникали головокружения.

«На машине ездить не мог, ходил с палочкой. Подойду к пешеходному переходу, автомобили едут, и в глазах начинает мельтешить, приходилось либо отворачиваться, либо закрывать веки. И решил уехать в родные края. К тому же и мать тяжело болела, нуждалась в помощи. В деревне сидеть не будешь, и не в моих это принципах. Потихоньку стал заниматься домашним хозяйством. Наверное, родные пенаты и сельский чистый воздух возымели своё действие — я стал себя намного лучше чувствовать. И вначале развернулся довольно‑таки широко в своём подворье, стал участником областной программы «Семейные фермы Белогорья». Держал три коровы, сам доил их. А ещё внимания требовали телята, овцы, пасека, гуси, куры, индюки, собаки. Бывало, так закрутишься, что забываешь обо всех недугах, последствиях травмы. Сегодня на восьмом десятке лет уже силы не те, занимаюсь только барашками да птицей. Семью обеспечиваю свежими экологически чистыми продуктами. Свои — они вкуснее и полезнее», — произнёс собеседник.

Активный общественник

«Иногда выхожу поохотиться, только не стреляю, жалко дичь, её сейчас стало мало. Просто брожу по окрестностям, наслаждаюсь тишиной и природой. Правда, такое очень редко бывает, не хватает времени. По осени накопал поросли сосёнок и посадил их у нашего Дюмина колодца и на сельском погосте. В общем, нахожу для себя занятия, сидеть некогда», — размеренно сказал Коробков.

Среди односельчан герой публикации также пользуется уважением и авторитетом.

«Михаил Иванович у нас человек активный, отзывчивый. Он везде успевает, помогает в общественных делах нашей территории, состоит в районном краеведческом обществе», — поделилась мнением о Коробкове глава администрации Плотавского сельского поселения Елена Ткачёва.