Во власти вдохновения. Чем в семье Сошенко из села Городище заполняют часы досуга
Супруги больше четырёх десятков лет поддерживают друг друга во всех начинаниях.
Сбывшиеся пророчества
Дом №13 на улице Заяр в селе Городище всегда выделялся ухоженностью и эксклюзивным оформлением. Его владельцы Зоя и Александо Сошенко — люди трудолюбивые и творческие. Сидеть без дела не могут, потому хозяйственные хлопоты сменяются творчеством: глава семейства спешит к мольберту, а его супруга — к пряже и спицам или к заготовкам для работы с бисером.
«Родился и вырос я здесь, на дедовском поместье. Сколько поколений нашего рода тут жило, трудно сказать, — начал разговор хозяин подворья. — Мой дедушка Даниил Иванович воевал, имел несколько ранений, но после лечения вновь возвращался в строй».
Александр Михайлович рассказал, что дед был командиром зенитного расчёта. В Румынии попал под пулю фашистского снайпера, которая прошла навылет чуть выше сердца, оставив глубокую рану на спине. Долго лечился в госпитале, откуда его и комиссовали по состоянию здоровья. Когда он вернулся домой и бабушка увидела огромный шрам, она произнесла: «Ой, Данюха, с такой раной ты хоть бы лет пять прожил». Это было сказано 5 декабря 1944 года, а 5 декабря 1949 года день в день дедушка умер.
«Так бабушка, сколько жила, и всё не могла себе простить те пророческие слова. Моя мать во время войны четыре года добывала уголь в шахте в Тульской области. Рассказывала, что обуви не было и они, молодые девчата, мелом замалюют ноги, вроде как в туфлях белых идут, а на самом деле босиком. Потом вернулась в своё село. Бабушка работала в колхозе. Такие вот мои родовые корни. Насчёт рисования не знаю, в кого я пошёл», — продолжил собеседник.
Талант не по назначению
В школьные годы Саша Сошенко был учеником смышлёным, в меру балованным, в среде сверстников ничем не выделялся. Немного рисовал, но о своём природном даре всерьёз не задумывался.
«Я рисованию особого значения не придавал, пристрастия не испытывал, получается, ну и ладно. Можно сказать, карандаш и бумага были больше для баловства. Это учителя заметили, как говорится, проблески моего таланта. Наглядных пособий, плакатов тогда в школе не хватало, и они просили меня то для урока биологии изобразить лягушку, то на ботанику какое растение или цветок нарисовать или что‑то для географии. Подготовлю рисунок, а в журнал мне ставят пятёрку, и учить уроки не надо. Полина Павловна учила нас по ботанике, за год ни разу не вызвала меня отвечать домашнее задание. Чего греха таить, пользовался я этим», — рассмеялся Александр Михайлович.
Одно время корочанец думал поступать в художественное училище, но не сложилось. После школы послали от военкомата на курсы шофёров.
«Закончил их и пошёл работать в сельхозтехнику по специальности, лет двенадцать мотался в командировки по соседним районам. В общем, не до рисования было», — сказал Сошенко.
Мастер леса
А потом, так получилось, поменял Сошенко профессию — перешёл работать в лесничество, где его стаж составил два года лесником и 20 лет мастером леса. Заочно закончил Хреновской лесной техникум. По душе пришлась ему эта сфера деятельности, которую оставил только с выходом на заслуженный отдых. В копилке Александра Михайловича — министерские и областные награды, ему присвоено почётное звание ветерана труда.
«Четыре обхода было за мной закреплено от Плотавца и до Дальней Игуменки. На границе столько рощ, и все надо было объехать, не до рисования. Охрана, контроль за вредителями и болезнями древесных насаждений, отводы под делянки, денежная оценка лесосек, другие производственные и организационные вопросы, работы хватало на каждый день, — продолжил делиться воспоминаниями собеседник. — Работа мне нравилась. Каждый раз едешь по тому же маршруту и всегда замечаешь что‑то новое».
Кот на заборе
Домашние и производственные заботы не оставляли свободного времени на праздные дела, отодвигали увлечение на задний план. Но однажды всё переменилось
«В один момент какое‑то озарение, желание рисовать появилось, как что‑то внезапно открылось во мне. Чего‑то кот мне сильно понравился, я взял малярную кисть, краску и на заборе за полчаса нарисовал его, — улыбнулся глава семьи. — С тех пор и начал понемногу создавать картины. Дети и внуки стали просить: нарисуй это, нарисуй то. Вот дочке нарисовал по её просьбе Эйфелеву башню, внучке — замок Ласточкино гнездо, она отдыхала в Крыму, и ей он понравился».
Зоя Ивановна вступила в разговор. Она рассказала, как семья поддержала увлечения Александра Сошенко:
«Видим, дед стал рисованием увлекаться. Поехали с дочкой в Белгород, накупили масляных красок, кистей разных, холст специальный. Попросила нарисовать его лебедей. Так он потом мне говорит: «Надо было мне раньше этим заняться»».
Самодеятельный художник смеётся на это. Говорит, лебедей нарисовал, а жена говорит: «Не такие! И почему‑то сероватые получились. В общем, не угодишь».
Две творческие судьбы
Одно время молодой шофёр Александр Сошенко работал в совхозе-заводе «Корочанский», здесь и приглянулась ему местная девушка Зоя. В селе Поповка соединились судьбы двух творческих личностей.
«Свадьбу справили в ноябре, слякоть была. Расписывались в сельсовете в Поповке, потом на грузовой машине сюда, в Городище. И здесь отпраздновали семейное торжество. Так с тех пор, почти 48 лет, я и живу тут, — рассказала Зоя Ивановна. — Пошла вначале в колхоз в полеводческую бригаду. Это для меня кара была. Свекровь говорила: „Да что ж это такое, бураки полоть не умеет!“»
А ей вовсе не в диковинку было работать с тяпкой: дома в Поповке с младшими братом и сёстрами помогали обрабатывать огород, но вот свёклу до этого полоть не приходилось. Особенно трудно было, когда делали первую прополку. Росточки меленькие, нежные, а агроном с бригадиром строго следили за качеством.
В колхозе Зоя Ивановна задержалась ненадолго, перешла кладовщиком в сельхозтехнику. Потом много лет работала завхозом в школе. Находила время и вязать, и шить. Как и другие сельские семьи, Сошенко держали большое хозяйство, три коровы было, лошадь, несколько телят, свиноматки, птица, огород.
«Спасибо свекровь помогала. В 91 год она умерла и до последнего старалась что‑то сделать. 42 года мы вместе прожили, — рассказала хозяйка. — С работы приходишь и, как говорится, дома заступаешь на вторую смену. Теперь к старости времени свободного больше стало, вот и занимаемся, он рисует, я вяжу или ещё каким рукоделием занимаюсь. Ой, чем только не увлекались мы с женщинами — одно время стали плести поделки из бумаги, потом все на улице стали заниматься вышивкой бисером. Сейчас вот перешли на вязание, делаем в основном вещи себе, детям, внукам. Бывает, как разложу тут на столе свои материалы, и места не хватает. А чего без дела сидеть!»
